ТИМ:
— Лука, сегодня прочитал одну притчу про Будду… Знаешь, где он одному крестьянину с волом помог, а мимо другого, тоже с волом, но плачущего, прошёл мимо?
ЛУКА (улыбаясь):
— Ага, знаю. Очень меткая история. Первый крестьянин что сделал? Действовал. А второй… решил, что плач — это стратегия.
ТИМ:
— Вот-вот. Я сначала возмутился — как так? Один и тот же вол, одна и та же яма, а отношение разное. А потом как-то щёлкнуло. Понял: Будда не жестокий, просто различает, где действительно нужен ты, а где тебя используют вместо носового платка…
ЛУКА:
— Именно. Помнишь, как ты однажды ко мне пришёл и говорил, что всё плохо, и вообще не знаешь, зачем пришёл?
ТИМ (смеётся):
— Помню. Ты ещё спросил: “Ты хочешь просто поплакать или разобраться?”
А я — “Ну, наверное, поплакать…”
И ты тогда предложил чай с лимоном. Без психологии.
ЛУКА:
— А когда ты пришёл второй раз и сказал: “Хочу понять, что со мной. Хочу перестать ходить по кругу”, — вот тогда началась работа.
С настоящего запроса. Без него — только утешение, а не трансформация.
ТИМ:
— Но ведь, Лука, когда человек плачет, ему тоже ведь плохо. Почему не поддержать сразу?
ЛУКА:
— Тим, поддержка бывает разная. Иногда молча сесть рядом и дать человеку побыть в своей яме — это тоже поддержка. Просто ты не становишься лебёдкой, вытаскивающей его против воли.
Есть такая штука: если вытащить человека из его боли до того, как он наиграется в неё, он в неё вернётся.
Плач — это ещё не запрос. Это чаще — настройка. Как перед симфонией.
ТИМ:
— Как перед сессией — почувствовать пространство, тело, себя… А если он не чувствует?
ЛУКА:
— Тогда сессия не начнётся. Сначала — возвращение к себе. Без этого он будет говорить голосами чужих ожиданий, а не своим собственным.
Вот почему пространство важно. И почему я не сажаю клиента “куда удобно мне”, а прошу — выбери место сам.
ТИМ:
— То есть ты как будто передаёшь ему управление его же жизнью, ещё до того как он осознал, что это вообще возможно?
ЛУКА:
— Именно. Процессинг — это искусство ухода в тень. Я — не главнокомандующий. Я — голос, который подсказывает, куда заглянуть. Иногда — как эхо в его голове.
А ты, Тим, когда начал доверять своему ощущению, своему “внутреннему месту”, — тогда у тебя что-то действительно начало меняться.
ТИМ:
— Да… Раньше мне казалось, что психолог — это как учитель с указкой. А теперь понимаю, что настоящий мастер не ведёт тебя — он идёт рядом и светит фонариком, пока ты сам разбираешь завалы в тёмных коридорах.
И даже если решишь, что хочешь просто поплакать — он даст тебе чай и время. Но не полезет в яму, пока ты сам не крикнешь: “Подай верёвку!”
ЛУКА:
— Потому что процесс — только тогда настоящий, когда человек идёт в него сам. Не за руку, не за обещания, не потому что “надо”, а потому что внутри выросло: “Хочу разобраться”.
ТИМ:
— И тогда происходит магия…
ЛУКА (улыбаясь):
— Нет, Тим. Тогда происходит работа. А магия — это уже побочный эффект.
Ваш Александр Смирнов
