
— Лука, — Тим смотрел в окно, где вечерние огни медленно размывались в дождевых каплях. — А как понять, что тебя действительно любят?
Лука посмотрел на него поверх очков, вздохнул и, не отвечая сразу, поставил на плиту чайник.
— Это, Тим, один из тех вопросов, на который нельзя ответить с умом. Только сердцем. Или… через боль.
— Она уехала, — глухо сказал Тим. — Сказала: «Ты свободен.» И я не знаю, было ли это любовью… или её концом.
— А ты хотел, чтобы тебя держали?
— Наверное, — Тим пожал плечами. — Хотел, чтобы боролись. Уговаривали остаться. Чтобы дверь не просто открыли, а встали в ней.
Лука сел напротив, поигрывая чайной ложкой.
— Хочешь честно? Любовь — это не клетка. Не уговор. Не верёвка на запястье. Настоящая любовь всегда оставляет дверь открытой. Но сердце её — дрожит, если ты уходишь.
— То есть, если меня не держали, значит, не любили?
Лука усмехнулся.
— Не обязательно. Возможно, просто любили тебя правильно. Так, как умеют взрослые: не цепляясь, не калеча, не ставя ультиматумов.
— А может, просто… не любили. Или не достаточно.
Лука пожал плечами:
— Знаешь, Тим, по-настоящему свободен тот, кто может уйти. Но по-настоящему любим — тот, кого не хотят отпускать. Не насильно, не истерикой, не упрёками. А вот так: в глазах, в дыхании, в молчании. Чтобы ты чувствовал — тебя ждут, даже если ты шагнёшь за порог.
Тим тихо кивнул.
— Знаешь, что странно? Я вроде ушёл. Но всё время оборачиваюсь.
Лука улыбнулся.
— Может, это и есть любовь. Когда дверь открыта… но ты всё ещё стоишь на пороге.
Ваш Александр Смирнов