На окраине небольшого курортного городка стоял пансионат с говорящим названием «Дыши глубже». Он прятался среди сосен, будто и сам дышал — хвойным, свежим воздухом. Весенним утром, когда солнечные лучи ещё лениво тянулись сквозь туман, Лука и Тим сидели на веранде у озера, где по утрам подавали завтрак.
— Чай с тимьяном или с чабрецом? — спросил Лука, разглядывая расписной фарфор.
— Разве это не одно и то же? — пробормотал Тим, не отрывая взгляда от телефона.
— Уже нет, — улыбнулся Лука. — Когда ты спрашиваешь об этом в спешке, с телефоном в руке — всё одно. А когда пьёшь медленно, с вниманием — разница огромна.
Тим вздохнул и убрал телефон. Он выглядел усталым.
— Я вроде бы ел утром… Но как будто не ел. Утром была каша, омлет, кофе. Всё исчезло, и я не заметил как.
Лука кивнул. Он положил себе кусочек ржаного хлеба с творожным сыром, нарезал тонкий ломтик редиски и аккуратно уложил сверху.
— Осознанность, — начал он. — Это как если бы ты первый раз в жизни пробовал редиску. Вот так. — Он протянул бутерброд Тиму. — Попробуй.
Тим прищурился, но откусил. Медленно.
— Ого… — протянул он после паузы. — Она… немного острая. И сыр как-то сладковато-сливочный. А хлеб пахнет подпеченной коркой. Я раньше этого не замечал.
Лука улыбнулся.
— Осознанность — это когда ты возвращаешь себе мир. Маленький, настоящий, без фильтров и беготни. Когда ты не ешь, чтобы закончить, а ешь, чтобы прожить этот момент.
Тим молчал. Он смотрел, как по воде скользит пара уток. Слышно было, как вдалеке кто-то раскалывает дрова, и как ветер играет в занавесках.
— А разве можно быть осознанным всё время? — спросил он. — Это же утомительно.
— Конечно, нельзя, — кивнул Лука. — Мы не монахи в горах. Но можно иногда — особенно в важных, тёплых или вкусных моментах — просто останавливаться. И быть.
Он поставил чашку.
— Я заметил: когда я ем в тишине, еда как будто становится благодарной. Как будто она рада, что её заметили.
Тим усмехнулся:
— То есть даже еда хочет быть замеченной?
— А как же! — Лука подмигнул. — Мир вообще жаждет быть замеченным. Только мы всё время спешим мимо.
Тим кивнул. Он снова посмотрел на озеро. А потом взял другую чашку и налил себе чай с чабрецом. Медленно.
Ваш Александр Смирнов