— Лука, у меня спина болит. Уже неделю, — Тим осторожно сел на лавку у окна и сморщился. — Думаешь, это от дивана? Или я просто старею в 30?
Лука с интересом посмотрел на него поверх очков. Он только что заканчивал сортировать травы — в его руках душица и мята складывались в прозрачную банку, как воспоминания о лете.
— А где именно болит?
— Тут, — Тим показал на поясницу. — Но бывает, как будто расползается выше. Я к врачу запишусь, но пока думаю — может, ты что-то скажешь? У тебя ведь и чай «волшебный», и советы философские…
— Ммм, — задумчиво протянул Лука. — А душа у тебя не болит?
— В смысле?
— Ну, если бы ты пришёл ко мне с разбитым коленом, я бы спросил: а что тебя толкнуло?
Если со спиной — то, возможно, ты долго нёс что-то тяжёлое. Может, не рюкзак. Может, решение. Может, вину.
Тим помолчал.
— Я правда много думаю. Не отдыхаю. Всё тащу на себе. Даже когда никто не просит. Но при чём тут спина?
— Тело — оно как младший брат души, — мягко сказал Лука. — Говорит за неё, когда она молчит. Шепчет болью, когда мы игнорируем чувство. Страдает, когда мы держим внутри то, что давно просится наружу.
Он сел рядом и налил Тимy тёплого настоя. Пар поднимался вверх, будто душа сама хотела вылететь наружу.
— Сократ когда-то говорил: «Нельзя лечить тело, не леча душу». Вот ты и подумай: не слишком ли долго носишь в себе то, что пора положить? Не слишком ли редко отдыхаешь? И не слишком ли часто забываешь спросить себя: «А что я сейчас чувствую?»
Тим сделал глоток. Травы пахли летом и каким-то странным облегчением.
— Ты хочешь сказать… мне сначала плакать, а потом мазь втирать?
— Иногда сначала надо выговориться. А потом — уже и мазь подействует. Душа — как корень. Тело — как лист. Без корня лист не выздоравливает.
Они помолчали. Где-то за окном лениво проехал поезд.
— Знаешь, Лука… спина всё ещё болит, но как-то… по-другому. Как будто уже не одна.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Лука. — Иногда всё, что нам нужно — это быть услышанными. Даже нашей болью.
Ваш Александр Смирнов