— Лука, а вот скажи честно… почему люди так боятся меняться?
— Потому что перемены — это как новые ботинки: красивые, но жмут. А старые — пусть и стоптанные, зато нога уже привыкла.
— Но ведь если в этих старых уже вода протекает и подошва развалилась — разве не лучше всё-таки рискнуть?
— Угу. Вот только для этого надо сначала заметить, что промок.
А человек сидит себе в луже и думает: “Ну… тепло. Неудобно, конечно, но вдруг в других ботинках будет ещё хуже?”
— Получается, он боится не перемен, а того, что они принесут?
— Именно. Перемена — это ведь неизвестность.
А неизвестность для психики — как пустая комната ночью: ты ещё не зашёл, но уже решил, что там кто-то страшный под кроватью.
— А как же тогда меняться?
— Шаг за шагом.
Не врываться туда, где темно, с боевым кличем, а постучать. Прислушаться. Взять с собой фонарик.
И обязательно кого-то рядом. Даже просто чтобы кто-то сидел у двери и ждал — это уже делает поход в новое менее одиноким.
— Это как с клиентами?
— Да.
Они приходят, путаются в себе, жалуются на свою жизнь, но когда спрашиваешь: “А что бы ты хотел?” — замолкают.
Потому что “хотеть” — это уже шаг к перемене.
А если хотеть — то ведь придётся что-то менять.
А менять — страшно. Вдруг не получится. Или получится — и будет ещё страшнее.
— Получается, привычное страдание — как старый друг?
— Очень даже. Страдание — знакомое, понятное. С ним можно обниматься по вечерам, жаловаться на него друзьям, винить в нём всех вокруг.
А счастье — оно требует ответственности.
Надо делать выбор. Надо вставать и что-то менять.
Не все к этому сразу готовы.
— Ты сейчас сказал — и я вдруг понял: когда мне в жизни было особенно “плохо”, я часто держался за него изо всех сил. Как будто оно хотя бы давало мне ощущение, что я есть.
— Верно. Страдание хоть и больно, но даёт форму.
Как гипс — неподвижный, жёсткий, но “держит”.
А выздоровление — это снять гипс. И сначала не знаешь, как ходить без него. Всё непривычно, шатается, будто мир под ногами жидкий.
— А как помочь человеку поверить, что он может без гипса?
— Очень просто. Надо просто быть рядом, когда он снимает его.
И не торопить. Не кричать: “Давай-давай, иди, чего ты боишься!”
А просто сказать: “Я здесь. Дыши. У тебя получится. Ты уже делаешь.”
Иногда достаточно просто не оставить человека одного с его переменой.
— А ты сам когда-нибудь боялся меняться?
— Каждый раз, когда менялся.
Знаешь, Тим, я уже много раз думал: “Вот теперь-то я точно окончательно вырос, понял, стал тем, кто я есть.”
А потом — бац! — и жизнь снова показывает, что я только начал.
— Получается, перемены — это не этап, а стиль жизни?
— Именно.
Человек жив, пока он меняется.
Когда он перестаёт меняться — он превращается в музейный экспонат: пыльный, но “цельный”.
— Спасибо, Лука. Ты снова всё расставил по полочкам.
— Я не расставлял. Я просто дал тебе фонарик, а ты сам заглянул в ящик, куда давно не заглядывал.
А в этом ящике, между прочим, у тебя настоящие крылья.
Ваш Александр Смирнов