— Лука, а ведь говорят: чем лучше человек умеет общаться — тем больше у него шансов в жизни. Это правда?
— Абсолютная. Только слово «общаться» тут не просто про болтать. Это про умение войти в чужую реальность. Осторожно. Внимательно. Почти как в храм.
Тим усмехнулся:
— В храм, говоришь? А если я просто хочу, чтобы начальник подписал мой отпуск?
— Вот как раз тогда особенно важно быть внимательным. Представь, ты идёшь к человеку, от которого многое зависит. Допустим, к тому самому начальнику. Что ты обычно делаешь?
— Ну… готовлю аргументы, заранее продумываю, чего хочу. Иногда даже тревожусь. Или, наоборот, стараюсь выглядеть увереннее, чем я есть.
— А теперь представь, — сказал Лука, глядя на Тима поверх очков, — что у этого начальника в голове — целая вселенная. Своя. И ты — в ней чужой. И он сейчас воспринимает тебя не таким, какой ты есть на самом деле, а таким, каким рисует его мозг. А мозг, как известно, фантазёр ещё тот.
— Ну да. Я, может, пришёл с добрыми намерениями, а он увидел во мне очередного «прилипалу»…
— Именно. Потому что восприятие работает не напрямую. Мы не видим «объективную реальность». Мы её собираем. По кусочкам. То, на что направили внимание, то и стало нашим миром.
— То есть, если я вдруг сейчас обращу внимание на ощущение под ногами… — Тим оторвался от дивана и постучал ногой по полу. — О, дерево!
— Вот. А секунду назад этого дерева в твоей реальности просто не существовало. Ты был погружён в разговор. И мозг фильтровал всё, что не относится к теме.
— То есть, человек видит только то, что готов сейчас увидеть?
— Да. А то, что он увидел, ещё и интерпретирует — через призму своего настроения, опыта, убеждений. И на внутреннем экране у него появляется образ. А теперь представь: на этом экране — ты.
— И не факт, что я там в рубашке и с добрым лицом.
— Возможно, ты там — как строгий учитель из его детства. Или как надоедливый продавец. Или как рыба из сна. Кто знает?
— То есть я не знаю, что он обо мне подумал?
— Совершенно верно. И вот тут начинается настоящее искусство общения. Сначала — признаться себе: «Я не знаю». Это честная точка. Нулевая. И с неё — начать исследование.
— Как?
— Наблюдать. Смотреть, как он сидит. Устал? Напряжён? Где его внимание? Что у него на столе? На стене? Кто он такой — человек, а не функция?
— А если у него на стене, скажем, фотография с рыбалки?
— Прекрасно! Ты искренне заинтересуешься. Скажешь, мол: «Какая рыба! Это омуль?» — и не просто из вежливости, а потому что тебе правда интересно, какая история стоит за этим фото.
— И если он расскажет…
— Значит, он начинает впускать тебя в свою «первую зону». Зону симпатии. Туда, где его душа отдыхает. И если ты окажешься внутри этой зоны — отказать тебе будет сложнее. Не потому, что ты манипулируешь. А потому что вы на одной волне. И ты — уже не чужой.
Тим задумался.
— То есть, если уметь внимательно наблюдать, подстраиваться и направлять внимание человека в сторону приятного — можно значительно улучшить результат общения?
— Именно. Но важно быть в этом искренним. Не играть, а присутствовать. Человечески. И помнить: твоя задача — не только получить своё, но и не вторгнуться в чужую реальность, как буря. Лучше — как лёгкий ветерок. Который освежит.
— И тогда я буду не просто просителем. Я стану чем-то вроде… света в его окне?
Лука улыбнулся:
— Ты станешь тем, после встречи с кем остаётся хорошее послевкусие. А это уже искусство. Настоящее. Но вполне постижимое.
Тим кивнул:
— Надо тренироваться. Наблюдать. Слушать. И быть собой. Но — внимательным собой.
— И если вдруг всплывёт старый страх или травма, — добавил Лука мягко, — и ты почувствуешь, что уже не можешь быть внимательным… в этот момент лучше не ломать ситуацию, а потом поговорить с тем, кто поможет тебе вернуть осознанность.
— То есть, если зашкаливает — к психологу?
— Именно. Чтобы не путать свою боль с чужой реальностью.
Тим вздохнул. А потом улыбнулся:
— Получается, самая крутая социальная техника — это просто быть человеком. Но — осознанным человеком.
Лука рассмеялся:
— Да. Это, пожалуй, самая недооценённая суперспособность нашего времени.
Ваш Александр Смирнов