— Я переехал, — важно заявил Тим, встречая Луку у входа в старую городскую обсерваторию.
— В смысле? — Лука прищурился сквозь солнце.
— В смысле… теперь я живу тут. На башне. Под куполом. Рядом с телескопом.
— Ты решил стать астрономом?
— Нет. Я просто… выше этого. Выше суеты. Над драмами. Вдали от эмоций.
Лука зашёл внутрь. Там пахло пылью, старыми книгами и звёздным светом. Тим водил его по винтовой лестнице и одновременно вещал:
— Тут, знаешь, всё иначе. Никто не орёт. Никто не требует. Я просто наблюдаю. За звёздами. За людьми. С расстояния.
— Мм. Холодновато здесь, — заметил Лука, кутаясь в шарф.
— Именно! — оживился Тим. — Холод — это хорошо. Эмоции греют, но потом в них сгораешь. Я решил не гореть больше.
Они добрались до самой верхней площадки. Тим открыл купол, и на них хлынул весенний ветер. Внизу — шум города. Машины, смех, чей-то лай. А здесь — почти космос.
— Знаешь, Тим, — спокойно сказал Лука, — это похоже на то, как будто ты сел в дирижабль и улетел от себя.
— А что плохого? Здесь тихо. Я не вовлечён.
— Но и не включён, — вздохнул Лука. — Быть выше — не то же самое, что быть живым.
Тим задумался.
— А как по-твоему — надо прям нырять в каждую бурю?
— Не обязательно. Но хотя бы иногда спускаться с башни. Чтобы услышать, как бьётся сердце — своё и чужое.
Внизу кто-то играл на гитаре. Песня долетала едва слышно. Лука опустился на лавочку, достал из сумки термос и налил чай.
— Ты не обязан реагировать на всё. Но если всегда только наблюдать, однажды забудешь, как участвовать.
Тим сел рядом.
— А если снова станет больно?
— Тогда мы поднимемся сюда. Подумаем. Выпьем чаю. Но только чтобы вернуться. Потому что жизнь — внизу.
Ветер утих. С крыши было видно, как зажигаются первые фонари. Башня, на которой они сидели, была не убежищем, а точкой обзора. И это многое меняло.
Ваш Александр Смирнов